— Илья, если вечером не будет бани, я ухожу в протест! — говорила Люда утром третьего дня похода по Баренцеву. Но на счастье Люды (и наше тоже) переход сильно сократился из-за мордо-винда и после обеда мужики быстро поставили баню.
И что это была за баня! У большого горного озера, в котором отражались и небо, и горы, и весь мир.
Здесь, наконец, нужно внести ясность — а что за баню мы с собой возили? Придумал её Илья Клочков, и походная баня вывела туры Vostok Expeditions и NORDKAYAK на совершенно иной, космический уровень.
Конструкция простая: стеганая палатка с отверстием для печной трубы (для зимней рыбалки) и печка-ракета: такой пузатый цилиндр и длинная узкая труба-дымоход с юбкой. В печь бросаются дрова, когда та раскаляется — в юбку наливается чуть воды (или пива — так мы тоже делали), которая тут же превращается в пар — русская баня. Без воды — сухая финская.
Находили бревна, заносили их внутрь, вдоль двух стенок — лавки. Ставили нашу чудо-баньку всегда у воды — вместо купели у нас были озера Кольского и Белое море. Рубили молодые березовые и можжевеловые веточки на веники, ставили кан с водой, брали чай — все как у людей.
Итого в баню влезает шесть человек.
Баня объединяла. Не только шутками, бесчисленное множество которых было как раз и рождено в паре под ударами веника, но и каким-то особым ощущением единства — все замёрзли, все устали, все хотят греться. Тепло расслабляет голову, уходит усталость, мышцы снова подвижны — их жизнь кажется ещё прекраснее. Из кожи выпаривается пот, соль, сходит грязь — намылился на горячее, окунулся в холодное озеро или море, и опять греться.
Наверное, самая высоко оцененная баня у нас случилась на Соловках. Как раз в день лихой поездки на пазике в непрекращающийся ливень. Идёшь мокрый, сырой, холодный и мысль одна: будет баня, будет тепло, будем греться. Серёга сказал, что точно будет — так и получилось: невзирая на дождь, мужики ее поставили и приготовили к распариванию.
И что это за счастье — ощущать как теплеют замерзшие пальцы и стопы, вдыхать аромат заваренного березового веника и слушать, как дождь барабанит по крыше бани.
А потом, распарившись, Венерой выходишь под ливень. Волнуется Белое море, ветер гонит волны, а ты ощущаешь каждой клеточкой тела холодные капли воды на горячей кожи, и улыбаешься узкой полоске солнца в рваных тучах: мы живые.
P. S. когда дождь кончился, баня стала выполнять роль сушильного шкафа. Топили дровами, без воды, и на растянутых под потолком веревках за полтора дня пересушили вещи всех пятнадцати человек.
P. P. S. эта спасительная баня была бы невозможна без раба божьего — гида Дмитрия, который героически колол дрова под проливным дождём, чтобы мы могли погреться.
